После так называемой победы над Эренделлом пришлось очень сильно постараться, чтобы навести какой-никакой порядок. Неожиданно получивший прощение от персон королевской крови и всех жителей этого королевства, Ханс решил воспользоваться им и активно принимал участие в том, чтобы Эренделл поскорее оправился от пережитого ужаса. Последние дни прошли для него, как в тумане, хотя все началось именно с неприятного обнаружения на кухни. Ведь именно когда буря стихла и люди начали постепенно возвращаться, кто-то из слуг сообщил, что регент был найден мертвым. Кто был этот регент и за что его убили Ханс не осознавал, но под взглядом Анны, которая явно знала больше чем он, поспешил на кухню. Там он и обнаружил Хендрика, седьмого по счету принца Южных островов, благородного и добросердечного, который оставил отчий дом еще множество лет назад только потому, что слова "честь" и "отвага" для него что-то да значили. С многими братьями у Ханса не самые приятные были отношения, но Хендрика он оплакивал, как и положено родному брату и близкому человеку. Эта смерть для него стала глубоким потрясением.
И все же она придала силы. Ханс исправно помогал убирать последствия от прошедшего ужаса, все чаще и больше появлялся на глазах у жителей этого королевства, постепенно вновь завоевывая их расположение к себе и их сердца, хоть сам он уже не пытался достичь такого эффекта, просто делал то, что считал нужным. С утра до ночи принц Южных островов не стыдился ни работы, ни общения с простолюдинами, однако по возвращению в отведенную ему комнату во дворце падал без чувств, приходя к выводу, что будь его воля, он бы заваливался спать прямо на лестнице.
Время пролетало быстро, но в голове все еще всплывали вопросы, мысли, идеи, которые пришлось запихивать в дальний угол, потому что сейчас еще не время. Время пришло только спустя несколько дней, когда основная масса проблем решилась и можно было хоть чуть-чуть позволить себе перевести дыхание. Ханс не стал его переводить, вместо этого, он сделал то, что нужно было сделать еще тогда, когда они были в ледяном зале, когда на своих руках он держал хрупкое тело замерзшей королевы и когда его поцелуя хватило, чтобы сбросить проклятие. Им нужно было еще тогда все обсудить.
- Ваше Величество.
Хансу не составило труда найти Эльзу в этом огромном замке, который он уже успел выучить наизусть. Да что там уж, благодаря королеве Элланор он даже о нескольких потайных ходах знал, но, ясное дело, пользоваться ими он никогда в жизни не станет. Он ступал тихо, не с целью застать юную королеву врасплох, а просто по старой привычке. В мягких сапогах, немного грязном камзоле и с сумкой через плечо Ханс тяжело походил на прекрасного принца, который однажды на балу смог завоевать сердце Анны, однако не смотря на свой вид, он оставался тем, кем и был. Конечно, стоило и переодеться, и умыться перед тем, как идти к королеве, но время не ждало, а им столько всего нужно было обсудить. Вот только как начать разговор? Сразу с признания? Оно ведь итак очевидно, ведь иначе бы проклятье не спало. Сразу узнать, когда его отправят на Южные острова? А вдруг Эльза даже не думает о том, чтобы куда-то его отсылать, а после этого заявления решит, что Ханс, будучи всем известным трусом и лжецом, хочет поскорее сбежать от нее? Ведь сколько гадостей он ей наговорил, сколько дряни срывалось с его языка, даже когда они столкнулись в той пещере, где ему удалось заполучить кубок-тюрьму.
Вариантов с чего начать разговор было много и сюжетов дальнейшего развития этого разговора тоже хватало. Поэтому, сделав глубокий вдох, Ханс решил пойти самым нейтральным путем.
- Я должен Вам кое-что отдать. Королева Элланор пожелала, чтобы я это сделал. - Быстро и нервно облизнув губы, принц запустил руку в свою дорожную сумку и аккуратно, буквально двумя пальцами, вытащил сияющую корону и на вытянутых руках протянул ее Эльзе. - Это и есть фамильная корона королев Эренделла, корона королевы Элланор.

Еще тогда, впервые увидев древнюю реликвию Ханс пришел к выводу, что та диадема, которой короновали Эльзу, лишь медная потертая монета, пустышка, которая недостойна являться символом власти на фоне истиной короны. И когда этот дивный символ власти в облике хрустальной короны опустился на белые как снег волосы, принц Южных островов испытал непроизвольное желание опуститься перед королевой на колени, низко опустить свою голову не смея взглянуть на нее, и выполнить любой приказ. Какой же величественной и прекрасной она теперь была, не милая девочка, не королева без своей короны. Язык не поворачивался назвать ее по имени, обратиться к ней как к равной, настолько величественной она теперь была. Живи долго, Королева Эльза.
Однако быстрее, чем приходит осознание, едва она покачнулась, Ханс рывком оказался рядом и пальцы его застыли в нескольких сантиметрах от тонкого плеча и талии. Она справилась сама, без его помощи, но он уже и так стоит слишком близко. Глаза ее закрыты. Юноша проводит пальцами по воздуху в нескольких сантиметрах от кожи, чувствуя чужое тепло, но не позволяет себе слишком многого и убирает руки, отступая ровно на шаг. Внутри него клокочет буря, он не знает что делать, впервые столкнувшись с настоящими чувствами, впервые ощутив надобность обсудить их с кем-то, разделить их с кем-то.
- Я знаю. - В голосе не слышно обреченности, хотя что-то такое и проскальзывает в глазах принца, когда его взгляд ловит взгляд прекрасной королевы. Элланор говорила ему об этом, неустанно повторяла, и вносила свою лепту. Это она позволила ему забрать меч, который принадлежал Эренделлу, который должен был передаваться от сына к сыну по линии правителей, но пришлось ему лежать и ржаветь в связи с ненадобностью. Хансу, кстати, пока так и не представилась возможность познакомиться поближе с этим артефактом, но он исправит эту оплошность как только станет чуть легче. - Королева Элланор предупредила меня, что я навсегда связан с Эренделлом и не смогу его покинуть, как бы не старался.
На губах, на мгновение, странная и отчасти грустная улыбка. Он сам должен был догадаться, ведь по какой-то причине он выбрал именно Эренделл, а не другое королевство, не другую принцессу или королеву. Он прибыл сюда и даже после позорного изгнания Эренделл продолжил манить и звать его к себе. И тринадцатый принц шел по этому зову, не переча ему. Смысл тогда перечить сейчас? И смысл сейчас утаивать свои чувства, если и так все ясно. Немного помявшись, Ханс вновь делает шаг вперед
- Ты права, Эльза, я изменился, - ему удается перебороть себя и прекратить испытывать этот раболепный восторг перед королевой. Сложно будет говорить, если они будут обращаться друг к другу как не равные. - Кажется, мне удалось найти свое место. Рядом с тобой. - Ладонь его накрывает тонкие пальцы юной королевы, которые он тут же желает положить на свою грудь, на то место под которым бьется сердце. - Не хочу, чтобы ты думала, что я снова взялся за старое, поэтому...не тороплю.

Холодно нам здесь.
Иней узорами рисует,
Мне испытание - руки твои согреть. (с)

Он ждал этого вопроса, ответ был заготовлен и уже готов был слететь с кончика языка, но Ханс послушно молчал, как ему и приказали. Эльза могла выдрать его сердце - пульсирующий алый комок с черными прожилками, когда-то Ханс видел его в точно таких же тонких бледных пальцах более взрослой копии Эльзы. Ингрид ему наглядно показала, что собой представляет принц Южных островов, показала ту гниль, которая постепенно начала разъедать его изнутри. Тогда он испытал массу чувств, сейчас же - покорную обреченность и спокойствие с которыми принимал практически все, что на данный момент происходило в его жизни. Элланор показала ему, дала понять и прочувствовать, что иногда нужно просто смирится и принять, то, что происходит. Смиренность - вот чего долгое время не хватало юному принцу. Слишком эмоционален, слишком нетерпеливый.
Первую секунду он смотрит недоуменно и не сразу понимает, что происходит. Его взгляд, рассеянный и потерянный, всматривается в лицо королевы, но сам принц даже не думает о том, чтобы отстраниться. Испытание? Или наказание? Его королева имела право на то, и другое, а он лишь мог смириться. Вновь.
Холодный безразличный лед, такой же чистый и дивный, как сама его повелительница, расцветал дивными узорами на потрепанной ткани, тянулся все выше, поглощая теплое живое тело, свою добычу. Ханс не отводил взгляда от королевы, зачарованный ее магией и ею самой, но не шевелился, внезапно осознав, что лед не причиняет вреда. Даже не холодно.
Мое место здесь, - отстранено проносится в его голове мысль, будто ответ на невысказанный вопрос. - Я не чувствую холода. Лед пробирается под кожу, застилает глаза и в какой-то миг лишает возможности дышать. Оглушающая тишина давит на уши и особо ярко в этой тишине, словно барабанный бой, слышаться биения двух сердец. Их ритм спокоен. Они оба...спокойны. Секунда, другая. Так проходит некоторое время, но сколько - вряд ли кто скажет, ведь время настолько странная и необъяснимая вещь особенно здесь и сейчас, в этот миг. Лед отступает, освобождая фигуры от своих тонких оков, искрится, опадает на пол дивными хлопьями, что превращаются в воду.
Ханс по-прежнему смотрит в глаза Эльзе, они по-прежнему молчат, потому что сейчас он понял, что  порой молчание - куда громче и надежнее любых слов. Однако есть кое-что важное, что он должен сказать. Что-то, что она уже знает, но должна услышать от него лично.
- Эльза, - принц делает шаг ближе и берет в свою ладонь ее тонкие пальцы, в очередной раз поражаясь тому, как эти хрупкие тонкие руки могли управлять столь жестокой и беспощадной магией. - Место мое здесь.

Его взгляд прикован к ней, словно принц увидел юную королеву в новом свете, словно она - совсем другой человек, не тот который с которым он ранее был знаком. И это поражает его в глубину сердца, это заставлять его испытывать новые и ни с чем не сравнимые чувства. Он солгал Анне, притворившись что любит ее, и он лгал Эльзе - притворяясь, что ненавидит ее. Сколько ошибок он натворил и все равно каждое его решение, даже самое "не правильное", ниточками вело его в Эренделл, было тесно связано с этой королевской семьей и, главное, с этой юной особой. Но теперь ему не нужно бежать, ведь Ханс осознал, что его путь наконец окончен и он нашел свое место. Пора разбить все те маски, которые ему пришлось накопить за все эти годы.
Холод притупляет чувства, огонь - очищает душу. Пора начать все с чистого листа.
Собственные одежды его мало волнуют, но по указанию королевы он обращает внимания. Цвета Эренделла - не Южных островов, не Вестергорда, а именно Эренделла. Она принимает его. Принимает его решение и чувства. Голосу в своей голове он уже не удивляется, только улыбается девушке, едва сдерживая смешок. После соседства с королевой Элланор он уже точно ничем не удивится, ведь она действительно показала ему истинное значение магии, дала возможность прочувствовать ее на себе, в своей крови. И теперь Ханс знал, что нет ничего прекраснее магии. И глаз юной волшебницы, перед которой склоняется смертельная стихия льда.
Трон. Твой. По праву. Эти слова словно выбивают весь дух из принца, он оборачивает голову и долго смотрит на величественный королевский трон. Как же он жаждал его, жаждал власти, уважения, хотел, чтобы его замечали. Но от последующих слов на его губах вновь появляется широкая улыбка, а взгляд вновь утопает в этих глазах, словно лед покрывший море.
- Твоя рука мне не нужна. Я не хочу брать тебя по частям, Эльза, только всю и без остатка, как отдаю тебе себя, - принц мягко подхватывает ее ладонь и прижимается губами к пальцам. - Но ты права...
"Без тебя мне не нужен этот трон. Велишь идти с тобой в горы - и я пойду". Ханс не знает услышала ли его Эльза, но уверен, что она и так понимает о чем идет речь.
Слова "предан" и "предательство" весьма похожи между собой и похоже теперь Хансу наконец-то удалось постичь столь великую разницу между ними.