- Ах, сколько же можно! - Алиса отложила книгу, задумчиво глядя в окно. Там, в этой новой старой сказке вновь была суматоха, такая суматоха, что хотелось их остановить и попросить бегать медленней, чтобы можно было подперев подбородок кулачками наблюдать, наблюдать, наблюдать... Ох как же это интересно, как интересно, что будет дальше! Нет, в книжке было далеко не так интересно, да и картинок там, как и всегда, почему-то было невыносимо мало. А ещё было чуточку грустно. Грустно из-за того, что это была какая-то неправильная сказка, сказка, которая никак не желала прийти к счастливому финалу, упорно к нему шла, но всякий раз, как в Зазеркалье, делала кульбит, вновь оказываясь на исходной точке. Может быть и правда стоило им пытаться стать несчастными, а не счастливыми? Алиса задумалась, в очередной раз вспоминая свою собственную, свою замечательную и настоящую сказку - за двенадцать лет жизни в Зачарованном лесу, а потом и в Сторибруке эта сказка не стала для неё родной. Может быть оттого, что в ней всё было слишком настоящее, настолько настоящее, что теряло шарм и магию вымысла, теряло чудо. Здесь не летали слоны, а магия была какая-то натужная, хотя и красивая временами, здесь как-то всё было буднично, ничто не будило в душе прекрасного, ничто не очаровывало так, как говорящие цветы или море из слёз. Здесь не было главного - радости. Радости и чуда, а вместо них были такие обычные люди, такие непонятные и странные... - Вот скажи мне, Алиса, ты же ещё помнишь, что ты аж целая Королева?
С этими словами, не обращая внимание на крики за окном, она подскочила из кресла и закружилась по комнате. Нет, Алиса не была эгоисткой и ей было стыдно, даже очень стыдно, что она ничем не может помочь жителям Сторибрука, что проклятие надвигается, а они не знают, как с ним бороться, но просто... Это была чужая сказка. Она даже и не думала о том, что через какие-то четверть часа уже не будет правильной девочки Алисы, что она будет припоминать кому-то какие-то обиды...
- Глупость какая-то! - Алиса тряхнула головой. Разве может она кому-то что-то припомнить? - Да Вы, милочка, кажется совершенно забыли изящные манеры! - Она всплеснула руками, подбегая к зеркалу и состроив своему отражению укоризненную мордочку. - Сейчас же, сейчас же, я Вам говорю, Ваше Величество, прекратите говорить эти глупости!
Она погрозила отражению пальчиком и рассмеялась. Она смеялась, смеялась... А отражение в зеркале оставалось таким серьёзным, казалось, что оно вдруг начало жить своей собственной жизнью. Алиса, будучи девушкой весьма наблюдательной, не могла такого дива не заметить - зеркало то большое, грех не разглядеть в нём всё-всё, до самой мелочи.
- Эй, а ты кто? И что ты делаешь в моём зеркале? Ты знаешь, что это некрасиво и совершенно невежливо гулять в чужих зеркалах! - Она пригрозила не-своему отражению пальчиком, намереваясь всенепременно добиться от него ответа, да только пальцами коснулась зеркала и... - Ожило! Оно ожило!
Через секунду комната стала пустая, только стены отразили счастливый смех девушки, что вновь, как и много лет назад, прошла сквозь ставшую дымчатой поверхность. Такое чудесное, почти знакомое чувство полета охватило Алису, мчавшуюся обратно, в свою сказку. Она обернулась лишь для того, чтобы помахать комнате на прощание, а потом вновь, скорее-скорее, ей надо спешить. Почему? Потому что это сказка, от которой захватывает душу, прекрасная сказка, только...

- Да что же здесь случилось?.. - Алиса приложила пальчик к губам, разглядывая столько раз возвращавшуюся к ней во снах страну, но во всём, в каждом цветке, находя какие-то едва уловимые, но разительные перемены. Здесь было что-то не так, даже в том дворце, на котором в последний раз и закончилось её путешествие. - Это, верно, восьмая клетка, но здесь никого нет... Куда же все делись?
Алиса бежала назад, назад, перепрыгивая через ручеек и оказываясь около леса. Кажется, она так вертела головой, что та должна была неминуемо открутиться. Или просто закружиться. Или... Ох как много этих или! Но надо спешить, спешить, чтобы понять, что же тут происходит.
Сторибрук и его проклятие осталось где-то далеко-далеко, теперь становясь действительно сказкой, странной такой сказкой без начала и конца, а здесь... А здесь было что-то настоящее, но, почему-то, оно было в беде?

В Зазеркалье все случает внезапно. То ты бежишь, то уже едешь на поезде, а то и вовсе куда-то плывёшь - никогда не знаешь, что ожидает тебя в следующую секунду, а потому надо быть очень внимательным. Нельзя же пропускать чудеса, нельзя с ними не здороваться, нельзя упустить ни малейшей возможности удивиться. Алиса любила удивляться - широко распахнутые глаза просто были созданы для того, чтобы лучше видеть всё. День можно было считать бесполезно прожитым, если в этот не было ничего замечательно. Но разве же в каждом дне нет того, что можно заметить?
- Интересно, а сколько здесь прошло лет? Ну-ка, Алиса, давай проверим, помнишь ли ты ещё арифметику, - Девушка оглядывалась и сама себя занимала беседой, потому что за разговором с интересным человеком, а иногда и не человеком время пролетает быстрее. - В году триста шестьдесят пять дней. А иногда и все триста шестьдесят шесть... - Почему-то год ей представился эдаким пузатым человечком с кучей пуговиц на рубашке - по числу дней. А вот одна из них постоянно отлетала, пузанчик расстраивался и искал беглянку, а беглянка укатывалась куда-то в самую узкую щель, чтобы позлить хозяина. Но тот находил и доставал, пришивал. И тогда в году вновь становилось на день больше, но стоило ему зазеваться, как пуговица вновь упрямо отрывалась. - Экая, видно, тяжелая работа...
И Алисе стало искренне жаль Год, который всё время ищет убегающую пуговицу-день, но она никак не могла ему помочь, хотя, если бы он попросил, она бы пришила пуговицу крепко-крепко... Впрочем, измышления её увели от вопроса, сколько же времени прошло.
- Но ты опять отвлеклась. Ох, что за ветреная ты девушка, Алиса, ну как так можно! - Она пристыдила себя так, что из глаз чуть не брызнули слёзы, но она взрослая, она не позволила им - вдруг опять море наплачет, что тогда? - Ой-ой, а что за грохот?
Как всякая приличная девушка, услышав грохот она бежала к нему, а не от него, потому как каждую девушку сопровождает господин Любопытство, который никогда не может позволить ей пропустить хоть что-то мало мальски достойное её внимания.
- Ох! - Девушка всплеснула руками, глядя на разворачивающееся в отдалении сражение. - Как настоящий... Настоящий рыцарь! - С радостным криком она побежала ещё быстрее, но за несколько шагов до линии замедлила шаг, стараясь выравнять дыхание - приличные девушки не могут пыхтеть как паровоз, они ведь не паровоз! - Но... - Страшная спорщица тут же хотела возразить, но вместо этого бросилась поднимать меч и щит старого друга. - Сэр Элиот! Вы совсем не изменились! То есть я хотела сказать, что изменились, просто время вас не изменило, просто... - Она с некой долей здоровой опаски покосилась на поверженного гада, потом на воронку, потом улыбнулась рыцарю, вежливо поинтересовавшись. - Новое изобретение? - Что за чушь, дурочка! Ну разве же он изобрёл воронку или змея? И как ты можешь задавать вопросы, когда не поздоровалась? Ну где же твои манеры, противная девчонка?! - Я... Я просто очутилась здесь - коснулась зеркала и очутилась. Я так рада вас видеть! - Она сделала пару быстрых шагов, собираясь заключить доброго друга в объятья, но остановилась, подумав, что не хорошо вешаться на шею целому Рыцарю только явившись сюда. - Но где же все? Как-то тут всё изменилось...
"Может быть просто тут от времени появляются воронки и змеи? О, видимо это змеи, которые едят минутки и секунды, а иногда и целые часы! Ох как страшно всё это!"

Отредактировано Alice Liddell (2015-02-07 15:17:47)

- Ах, сэр Элиот, если бы можно было вот так, раз и очутиться! - Она развела руки в стороны, не то пытаясь показать, какой огромный мир вокруг, не то огромное желание очутиться где-нибудь, не то неимоверную радость от встречи. - Я бы тут же, ни секундочки не медлила и очутилась бы сразу здесь!
Девушка говорила чистую правду - она всегда с теплотой вспоминала этот мир. Да и разве же можно говорить правду грязную? Это неприлично, воспитанной девушке такое нельзя позволить себе, потому как некрасиво это по отношению к правде, её надо уважать и беречь. И она улыбалась - мир не тот, но что-то в нём осталась. Какая-то искра добра и сказочности была неизменной, осталась та вера в чудо, которое все эти годы и поддерживала Алису, вечно ищущую и, наконец-то, нашедшую дорогу домой.
- Ну вот я и дома... - Несколько смутившись галантности рыцаря пролепетала выдумщица и, как воспитанная леди, сделав реверанс - старая наука о том, что пока думаешь, следует делать реверансы, всё ещё работала. Видимо, и это оставалось неизменным. - Беда... - Эхом отозвалась правильная девочка, прикладывая ладошку к губам, прикрывая вздох изумления. Ну да, конечно же! Как же она могла быть такой глупенькой! Здесь была Беда. Беда! Самая настоящая, вон она как разрослась, как сорняки на огороде, когда их никто не выпалывает, они становятся просто невыносимыми, они своей наглостью и некультурностью просто задавят всякое воспитанное растение. Вот и тут так же - Беда. - Как же так... Как же так, мы всё ещё медлим! Надо же что-то делать! - Ах Алиса, милая-милая Алиса, ну когда же ты повзрослеешь, когда перестанешь вскакивать и бежать по первому зову, даже если тебя ещё никто не звал? Или же звал? Может быть тебя звали, а потому ты вновь здесь? - Нельзя, ой нельзя, - Девушка бережно приняла из рук Элиота шорька, машинально гладя зверька и улыбаясь ему, но глаза оставались серьёзными - она смотрела на воронку, теперь понимая, как так получилось, что тут оказалась змея, что Рыцарь такой печальный, хотя даже и не поёт песенку. - Надежду? - Она вновь оглянулась на воронку и, повинуясь непреодолимой тяге, спрыгнула из седла, тем самым обнаруживая, что за время разлуки с Элиотом ей неоднократно приходилось оказываться в седле, подошла уверенным шагом к воронке, заглядывая в неё, разглядывая. - Какая же она... Неправильная! Тут не так должно быть! - Она вспомнила, как тут раньше всё было и такая её досада взяла, что аж слёзы на глазах выступили. Но плачут ведь только маленькие, а потому на тряхнула головой, удерживая начавшего нервничать шорька, да ножкой топнула, зажмурилась. - Ах! - А что тут скажешь, если ни змеюки поганой, ни воронки больше не осталось? Вроде как вернулось всё на свои места, как раньше было. Диво да и только. - А где воронка? - Она растеряно оглянулась на Элиота, но тут же сделала серьёзное лицо да поспешила к рыцарю - некрасиво заставлять друга ждать. Посадила шорька на плечо, руками за луку седла ухватилась, подтянулась и вернулась, как была, на лошадку, как Элиот посадил. - Пришлось научиться в Зачарованном лесу...
Надо было как-то объясниться... Она тревожно оглянулась назад, на воронку, но та не появилась.

- А куда она делась? - Алиса вдруг забеспокоилась, припомнив, что ничего и никуда так просто не пропадает, даже здесь. Или тем более здесь - если где-то убыло, значит где-то должно было прибавиться, а ей так не хотелось, чтобы какой-то мир, пусть и незнакомый ей, пострадал из-за того, что она тут ножками топает. Это будет так нехорошо и некрасиво по отношению к миру, что её следует поставить в угол и лишить сладкого минимум на неделю! А может быть и на все две. - Она же не причинит кому-то вреда в другом мире, правда-правда? - Она смотрела на Элиота искренне веря, что тот не будет врать, потому что рыцари не врут, особенно если они правильные и белые рыцари. Шорёк упорно подсовывал острую мордочку под ладонь Алисы, чтобы та не отвлекалась и гладила зверька, не простаивала без дела. - А мы им что расскажем? Что надо топать и верить? - Она никак не связывала исчезновение болячки на теле Зазеркальной земли со своей персоной, потому что это было нескромно, а хорошая девочка не может просто так чем-то гордиться. Впрочем, её горести и радости всегда шли рядом, рука об руку, не отставая друг от друга ни на секунду. - Была. Только там какая-то... Неправильная сказка, - Не без сомнения поделилась своим выводом со старым другом девушка. - После того, как я последний раз была здесь, после оказалась совсем не тут. Но есть понятно, что не тут, это было бы слишком странно отсюда оказаться таки тут, но я оказалась там. А вот там стало тут, но оно было совсем не то, откуда я пришла, - Вывалила на голову Элиота Алиса, предоставив ему всю радость слежки за витиеватой мыслью. - Домой я так и не попала, потому что начала жила в Зачарованном лесу, ох, ну и странное же то место! Какое-то совершенно ненормальное и несказочное, прямо таки возмутительно обычное! - Она развернулась к рыцарю, глядя ему в глаза и жестикулируя так, что шорёк поспешил перебраться на шею лошади от греха и рук подальше. - Вот, но потом одной королеве пришла в голову светлая мысль. Хотя нет, вряд ли её можно назвать светлой, да и мыслью тоже как-то нехорошо, но она сотворила какое-то заклятие, да и попали мы все в мир, похожий на тот, откуда я родом, только время там какое-то другое, совсем другое. Целых двадцать восемь лет мы жили, нет, до этого мы тоже жили, да и после тоже, но это время как бы не существовало, потому что ничего не менялось. А потом изменилось, появилась вновь магия. А потом магии стало слишком много, - Она загрустила. - Но... Как же так? Вы совсем не похожи на них. Вы не такой, нет-нет-нет, вы не можете быть из той сказки! - Как-то Элиот плохо вязался даже с образом героев из Зачарованного леса, ему не было там места, как и ей, видимо, теперь в её мире. Алиса приуныла, тяжело вздохнула и пара слезинок таки предательски скатились из голубых-голубых глаз. - Вот теперь у меня нету дома, кроме этого. Как-то так.

Алиса слушала внимательно, чуть склонив голову на бок, ведь ей было о чем подумать, а еще больше вопросов хотелось задать. Она не стала спорить с Элиотом, ведь она была воспитанной девушкой, которая не станет говорить глупости просто так, она их может говорить только по делу.
- Вот, значит, как оно... А я никогда и не думала, что миры кто-то шьет.... Вот прямо как платье? - Она кончиками пальцев прихватила ткань на сарафане, снова оборачиваясь к Рыцарю. Идея привела ее буквально таки в восторг, она даже захлопала в ладоши и засмеялась, хотя по щекам все еще текли слезы. - Это, верно, очень ответственная работа - шить миры... Вот бы мне хоть одним глазком посмотреть, как их шьют! - Девушка говорила с уважением, не скрывая своего искреннего восхищения. Но тут же одернула себя - она развлекаться решила, а мир гибнет, по швам вот трещит. Ах, Алиса, ну как же так можно! Как можно быть такой бессердечной! - Да, с Шляпником, он там тоже был или есть, - Она задумалась. - Шляпник не возвращался? Но расскажи мне о новых Королевах! Ой! - Алиса ударила себя ладошкой по губам. - Простите, сэр Элиот, я совсем не хотела показаться невоспитанной и обидеть!
Алиса так увлеклась, что ей казалось, будто бы она уже тысячу лет, а может быть и больше, скачет с Элиотом на белом коне, а потому обращение, такое неприличное и грубое обращение на "ты" само по себе вырвалось. Лидделл сама себя упрямо ругала, называя гадкой и невоспитанной девчонкой, которую никак нельзя допускать до приличного общества. Она так себя ругала, что слезы едва не брызнули в три ручья, а потому ей пришлось потереть глаза кулачками.
- Зато в новом мире очень много изобретений, - Попробовала сгладить неловкость девушка. - Вам бы понравилось, непременно понравилось!
Беседа текла, как течет лимонад по трубочке, к которой присосался сластена - незаметно. А опасности, как известно, тоже крадутся и подбираются незаметно. Так, темная тень наступила внезапно, как будто бы кто-то просто пролил чернила.
- Ой, что же это? - Алиса задрала голову вверх как раз вовремя, чтобы заметить стаю (или стадо?) летающих слонов, но теперь они были какие-то правильно-неправильные - размером стали напоминать своих внезеркальных родичей, но их темные шкуры были целиком усыпаны красными пятнами. Летающие существа больше не напоминали тех забавных слоников, которых когда-то видела девочка - теперь они явно были агрессивные, тянувшие змеящиеся хоботки к путникам. - Какие-то они... другие!
Алиса вскинула руки, пытаясь отмахнуться от подлетевшего слонопотама, но тот лишь крепко ухватил девушку за руку и рванул вверх из седла.
- Эй, отпусти меня! Немедленно! - Но невоспитанный слон не слушал ее.