- Всё бесполезно, Белль... - Эльза в сердцах откидывает очередную книгу, в которой она пыталась найти хоть намёк, где можно было бы искать сестру. Но всё тщетно, такое ощущение, будто бы никто и никогда не слышал о существовании Эренделла. Может быть она сошла с ума, может быть и не было его вовсе, ей просто приснилось? Девушка не мигая смотрит в дальнее окно, смотрит на косые лучи света, падающие квадратами желтого цвета на пол, пытаясь сосредоточиться и приняться вновь и вновь искать хоть малейшую зацепку. - Да, конечно, не переживай, я буду здесь, а ты иди... - Она замечает совершенно внезапно взгляд Белль, с некой виной смотрящую на неё. Конечно, Эльза понимает, что у девушки тоже есть дела, что это только её проблема, как найти Анну. - Ты и так сильно помогла, не переживай.
Королева. Когда-то давно, оказывается очень давно, уходящий от неё человек мог бы довести её до слёз, вместе со слезами пришли бы и холода, но сейчас она научилась, научилась себя контролировать, понимать не только свои права, но и обязанности. Она обязана защитить королевство, обязана защищать сестру, которую потеряла, она не может позволить эмоциям взять верх над собой. Из испуганной девчонки превратилась в королеву, старательно скрывающую свои чувства, хотя и не теряющую человеческого лица.
- Анна, милая Анна, где же мне тебя искать? - Но и королевам свойственно отчаяние - Эльза закрывает лицо руками, тяжело вздыхая и закрывая глаза. Вот уже сколько дней они ищут, ищут и ищут хоть что-то, что может привести её к сестре, но кроме того стука, услышанному благодаря волшебному посоху, до сих пор ничто не выдавало существование рыжеволосой принцессы. Только чем дальше, тем ближе подбиралась коварная и полная отчаяния мысль, что посох соврал, что это ничего не значило. Она сама не замечает, как вокруг неё тихо, словно бы успокаивая, кружатся снежинки лёгкими белыми хлопьями, будто бы кто-то вспорол перину и высыпал. Снег ложится на плечи, волосы, ласково укутывая волшебницу. Эльза вздрагивает, открывая глаза и осматриваясь, когда ей почудился какой-то шорох. - Белль, это ты?
Тревожные думы порождают призраков, вот и сейчас девушка напряглась, ожидая увидеть что-то плохое, готовая при признаках первой же опасности прибегнуть к магии. Но пока она ещё пытается успокоить себя, поднимается, заглядывая за стеллажи, но источник шума, что её вспугнул, не находился. Эльза беспокойно облизывает губы, вновь резко оглядываясь, ожидая увидеть что-то или кого-то за спиной, ощущая, как глупо, что от слабого шороха её сердце бешено колотится и готово вырваться из груди.

Предчувствия - это маленький дар предвидения, а можно считать, что животное ощущение опасности. Каждый человек, если его не поразило чрезмерное безумие геройства или же злодейства, ощущает, когда его жизнь начинает висеть на волоске. Возможно, что даже те, кто пренебрегают этими здравыми ощущениями собственного организма, всё равно их ощущают, просто игнорируют. Правильно ли это? Неизвестно, но на том строится история свершений и великих дел, как добрых, так и злых.
- Ханс?.. - Можно не спрашивать - этот голос Эльза прекрасно знает. Можно было бы даже не оборачиваться, чтобы понять, что за человек ей сегодня встретился, что за несносный человек, не дающий им жить в покое и мире, постоянно врывающийся в их судьбы северным ветром и разрушающий всё. Ведь именно с него началось великое обретение тётушки, закончившееся... Ещё не закончившееся, но уже принесшее страдания и потери. Эльза никогда не могла понять, что гонит принца Южных островов именно к ним, почему он не может найти себе королевство поближе, если уж ему так хочется что-то завоевать, почему не найдёт вариант попроще, почему надо вновь и вновь возвращаться, чтобы ломать жизнь им. - Ты же был... - заморожен... Был заморожен... В действительности, когда она его видела последний раз, то он больше напоминал статую, чем живого и язвящего человека. Его хранила в шкафу тетушка Ингрид для каких-то своих целей, неведомых сестрам. А теперь живой и настоящий - от этой мысли её передёрнуло и она, инстинктивно, выбросила руки, готовая защищаться. Вместе с подступающими эмоциями в библиотеке появился снег, пока ещё редкий, но таки выдающий чувства девушки. Вместе с тем, неожиданно для себя, она поняла, что почти что рада видеть Ханса - он был единственным в этом городе, кого она знала. Хотя знала явно не с самой лучшей стороны, однако, если он стал вновь не ледяной статуей, а человеком, возможно... Внезапная догадка поразила королеву Эренделла. - Ханс, ты знаешь что-то об Анне? Ответь, я прошу тебя!
Бесполезно, конечно, было надеяться, что тот ответит что-то правдивое, что в её сторону не полетят очередные колкие фразы и порция отчаяния, которым Ханс с таким успехом всегда подкармливал волшебницу. Иногда больше всего хотелось остановиться и просто спросить, что же они ему такого сделали, что он так обозлился на них и всеми силами старается навредить. Впрочем, Эльза всё ещё верила в чудо, как и в то, что, возможно, в словах принца прозвучит хоть какая-то зацепка, хоть что-то, что поможет понять судьбу сестры, понять, что вообще с Эренделлом и как туда вернуться. Всё могло быть, только диалоги у них, обычно, как-то не складывались.

Ханс. Нет, сомнения быть не могло, что это он - даже если бы в мире существовал его двойник, тот, кто рискнул бы поделить с ним на двоих внешность, вряд ли бы он перенял такую же усмешку и тот же жестокий взгляд, потому что даже отражение в зеркале отличается. Ханс. На его слова ей оставалось только поджать губы - не сказать, что она одобряла поступок Ингрид, что желала даже ему участи стать ледяной глыбой, но, с другой стороны, в тот момент она почувствовала облегчение. То самое, которое испытывает человек, уже ощутивший дыхание смерти на своем лице, а потом совершенно чудесным образом возвращенный к живым. Да, это было плохой участью даже для Ханса, но об этом, почему-то, времени думать не нашлось.
- Но ты уже не глыба льда... - Нет, так не бывает. Неужели он и изо льда сумел как-то выбраться? Но как? Как?! - Как ты избавился от ледяного проклятия?
Нет, она таки хотела это узнать - единственный способ, который был известен Эльзе заключался в поцелуе любви. Неужели в Эренделле нашёлся кто-то, кто полюбил спесивого принца и рискнул вернуть его к жизни? В голове этот факт не укладывался, а потому она думала о другом способе, что этот способ есть, это могло бы помочь...
Только вряд ли принц Южных островов захочет кому-то помогать.
Кроме себя. Злой и жестокий принц.
- Пока не буду, - Попробовала скрыться за волшебное слово "пока", прекрасно, как и Ханс, зная, что она не сможет убить человека, не сможет, даже если тот угрожает ей смертью, превратить его в лёд. Зато может отгородиться от него стеной, может выдать ему для игрищ и забав снеговичка побольше. И всё же, проклятый принц был её надеждой найти сестру - вот она, насмешка судьбы, пытаться искать помощи у своего врага, который только и может что насмехаться, чувствуя свою силу и власть. Руки Эльза опустила, но эмоции, противоречивые эмоции, что её переполняли, на которые Ханс смотрел свысока, вновь, кажется, забывая, как велики бывают последствия подобных расстройств, рвались наружу, рвались разбегающейся по полу едва уловимой ледяной кромкой. Пока лишь тонкая плёночка, пока ещё девушка почти себя контролировала, пока холод не вырвался, но ещё немного... - Что с Анной?
Она подалась вперёд, прижимая руки к груди, глядя на изверга, читающего книжечку - разве можно быть таким жестоким и циничным? Но тут же отпрянула, услышав про Ингрид - сложно было ожидать чего-то хорошего от тётушки, которой так не полюбилась рыжеволосая принцесса.
- Она жива? - Глухо переспросила Эльза. - Моя сестра хотя бы жива?!

Двадцать восемь лет. Много это или мало? Много, много, если учесть, что Эльза эти годы провела в заточении, о причинах которого ничего не помнила. Ни-че-го. Вообще ничего. Это пугало. Это злило. Её просто заперли в урне, как будто бы сложили в коробочку ненужную вещь, которую всегда можно достать, а можно положить обратно. Хорошо, что она её уничтожила - никто больше не подвергнется такому унижению, никто больше не окажется узником из-за того, что отличается. Сейчас, пусть это и не приносило радости, она понимала Ингрид, которая провела долгие годы, возможно, что даже больше, чем она, в заточении, понимала, с чего ожесточилась тётушка. Но это её не оправдывало.
Как и не оправдывало ничто Ханса. Вообще, разве его может что-то оправдать в этом мире? Чем можно вообще оправдать желание причинять боль, убивать... О да, это тогда, когда Эльзу переполняла волна нежности и благодарности к сестре она не вспомнила о мече, который этот самоуверенный принц без тени жалости занёс над ней. И нет, не смущало его, что она девушка. Зачем смущаться, если он только что оставил умирать другую девушку, которая была его невестой? Мелочи то какие. Тогда Эльза не вспомнила, тогда принц Южных островов отделался легко - всего-то Анна врезала мерзавцу, что было совершенно не по-королевски, но очень эффектно и действенно.
Но сейчас... Глаза королевы Эренделла сузились - ну как, как можно быть настолько мерзким? Смешно ему? Развлекается? Опять, опять он рассказывает о том, что сестра скоро умрет, опять смеется. Память - досадная ноша или же орудие убийства? Сложно ответить, просто надо принять то, что дежавю, помноженное на общее эмоциональное состояние и некий опыт общения с Хансом давали о себе знать.
- Нет, - Просто и коротко. Нет - это Анна не умрёт. Нет - это она сама не собирается умирать. Нет - это ждал он всё это время зря. Нет - это Эренделл ему не видать, как и собственной совести. Нет - она не монстр, она хуже. Она - Королева по крови и воспитанию, по духу и взглядам. А он останется вечным принцем, тринадцатым в списке наследников на престол. На уровне инстинктов, подсказывающих, что любое движение рук этого человека грозит обернуться катастрофой, она среагировала на жест юноши, вскидывая вверх руки. - Я. Сказала. Нет!
Не разбираясь, что у него в руках, плеснула магией на его руки, сковывая не давая ими двигать - ничего, не умрет, не смертельно это, через час-другой так и вовсе растают ледяные кандалы... Эльза дёрнулась чуть в сторону, ледяная дорожка перестала скрываться, покрывая льдом весь пол библиотеки - жаль только, что Белль потом с этим придется разбираться. Но сейчас... Ещё шаг прочь, не сводя с Ханса глаз, следя за тем, чтобы ничего не натворил. Наткнулась на стеллаж. Светлая, а может быть и не очень светлая идея, что скованные руки никак не мешают Хансу побежать за ней натолкнула на новую идею - магия рванулась на свободу, сшибая стоящий рядом с принцем книжный шкаф со всем его содержимым. Выбегала она по-королевски - под грохот падающей мебели, возможно даже на одного не слишком то удачливого принца Южных островов...