Море сегодня было неспокойным: снова чему-то злилось и накатывало с особым остервенением на берег, вылизывая и без того гладкую гальку голодным зверем. Жители маленького островка принимали изменчивое настроение стихии как должное, общаясь с морем почти как с неразумным ребёнком, капризничающим из-за запрета совать палец в огонь. Они любили его, прощая шторма и ненастье, потому что оно их кормило. Рыбаки никогда не знали худого улова, за что всегда возносили благодарность богине, а женщины и дети после каждого шторма брали большие плетённые корзины и отправлялись на берег, чтобы собрать то, что сегодня вынесли бурные воды. Жили небогато, но и нужды ни в чем не знали, посмеиваясь над рассказами случайных путешественников, забредающих в их края о королях и королевах, о суете большой земли и их проблемах. Выращивали здесь все, что им было необходимо, а остальное давало море; вместо короля был вождь-шаман, проживший под этой луной уже немало лет, белый как лунь и мудрый. Его преемник был ещё молод и горяч, но то свойство молодости, желающей перевернуть все с ног на голову.
- Гляди-ка, Эдельгар, кажется в этот раз море принесло к нам корабль штормом, - мальчишки-подростки, юркие и ловкие как обезьяны, карабкались по скалам вопреки наветам своих матушек не лазить туда, откуда сорваться можно в три счета. Для них это было неважно. Первый был темноволос и широкоплеч, второй, которого и звали Эдельгар, был высок и с выгоревшими до белезны волосами.. - Пойдем поближе, посмотрим на тех, кого так потрепало в море.
Они спустились так же ловко, как и взобрались на свою смотровую площадку. К тому моменту, когда корабль, чудом не потонувший в этот шторм, судя по его жалкому виду, оказался у пристани, кроме них было уже довольно зевак, жаждавших узнать, что привело "Мечту" к ним.
Люди не проявляли к чужестранцам враждебности, но встречали настороженным ожиданием. Кто-то уже побежал к вождю рассказать о произошедшем, но все ждали. Напряжение повисло в воздухе, но никто не пытался нарушить молчание, пока оно не стало настолько неловким, что ноги сами вынесли Эдельгара вперёд, перед толпой:
- Я Эдельгар, сын Реднота, вождя нашего народа. Что приключилось с вами? Откуда вы прибыли и куда лежит ваш путь?

Эдельгар нахмурился, глядя на того, кто был главным среди чужаков - вряд ли он пережил много больше лун, но сейчас говорил так, будто бы был намного старше. Впрочем, иные события делают из детей стариков. Хмуриться сына вождя заставляло другое - эти люди попали под гнев богини, а это значило, что если им помочь и предоставить пищу и кров, то можно и самим лишиться милости Урсулы. Никто не хотел лишаться божественного покровительства, а потому народ переглядывался и перешептывался, ещё не решив, брать в руки камни и кидать их в чужаков или же обступить и потребовать рассказ о горестях плавания.
- Это Йорхейм, - самое противное было, что правильного решения нет, а Эдельгар это ощущал инстинктивно. - Боюсь, что слова твои навлекут на нашу землю гнев богини, Логан из рода Макинтошей с земель Скоттов. Мы живем здесь пользуясь тем, что дарует нам Урсула, однажды благословившая одного из патриархов наших земель, - парень покачал головой, призывая путников устыдиться и не произносить вслух то, что может их погубить окончательно. С другой стороны, Эдельгар сочувствовал гостям, пережившим сильный шторм, потерявших в нём товарищей и ели выживших. Он вздохнул, ещё раз покачав головой - он не знал, как бы повел себя в этой ситуации, окажись на месте Логана. - Я отведу вас в нашу деревню, мы накормим вас, дадим отдохнуть и поможем тем, кто ранен. Но вы должны обещать более не гневить богиню и рассказать, что с вами приключилось.
Отец наверняка был бы недоволен, хотя его реакцию было вообще сложно прогнозировать заранее.
Путников обступили местные жители со всех сторон, вроде бы провожая до поселения, а вроде бы и не позволяя отстать и рассмотреть что-либо лишнее. А лишнее на острове было, к чему никогда бы не допустили чужестранца.
Какое-то время они шли молча - каменистая узкая тропинка не располагала к беседам, но потом они вышли к редкому лесу, через который уже виден был дымок из хижин.
- Говорите с отцом... Не так, как на пристани, - нарушив молчание, посоветовал юноша. - То, что кажется злом вам, для кого-то добро. И наоборот. Ну... Мы пришли.
Эдельгар нырнул в темный дверной проем добротного деревянного дома, пропитанного запахами трав. Внутри что-то светилось, но никого не было видно.
- Отец, у нас гости из земли Скоттов, - он жестом показал ждать и смотреть. Через несколько минут то, что тускло мерцало в глубине дома, вспыхнуло и пропало, оставшись ровным светом от лучины, а откуда-то из темноты, словно материализовавшись из тени, появился высокий мужчина с темными глазами и колючим взглядом. Он скользнул взглядом по сыну, потом по чужестранцу, сощурившись и кивнув Логану, чтобы тот начал говорить.

Эдельгар не был уверен в том, что его затея привести домой чужестранцев будет одобрена отцом, но старался не выдавать своего беспокойства - он принял решение, а потому готов был отвечать за него, но не отказываться. Снаружи гудели односельчане, ждущие команды вождя, не сводящие глаз с пришельцев, но не трогая их. До слов Реднота никто не посмел бы предпринять что-то конкретное, но где-то подальше от центра круга, в который скоттов заключили, слышалось перешептывание о том, что надо бы чужаков кинуть обратно в море, чтобы умилостивить Урсулу и чтобы та послала им богатый улов. Добродушия в рядах островитян не было после слов Макинтоша, разве что извинение заставило их чуть поутихнуть, но не забыть обиду.
- Мой сын много предлагает, но что из этого может дать он? - Реднот усмехнулся, выразительно глядя на отпрыска, который тут же вышел из дома. Его задачей теперь было проследить, чтобы до окончания разговора ничего не произошло непоправимого. Краем уха Эдельгар пытался уловить, что же происходит внутри. - Значит с богиней решил спорить, Логан из клана Макинтоша? - мужчина снова усмехнулся, кидая в огонь пучок сухих трав. Некоторое время он смотрел на пламя, пожиравшее сухие цветы, с шипением черневших и съеживающихся на глазах. В доме становилось теплее и как будто радушнее, мягче, да и сам он, кажется, становился больше. Дым поднимался спиралью, распластываясь по полу, а не поднимаясь вверх. - А знаешь ли ты, чего именно хочешь от магии? Найти колдуна нетрудно, - Реднот потянулся за следующей связкой трав. Голос его, низкий и мелодичный, казалось стелется вместе с дымом. - Только всякая магия имеет цену. Какую цену готов отдать ты, когда даже не знаешь, что попросить? Да только с богами спорить колдуны не сильны, смертные против бессмертных... Что толку с морем спорить? Оно всё равно заберет то, что ему причитается. Смирись.
Последние слова прозвучали в сознании Логана по нарастающей несколько раз, в то время как вождь-колдун с насмешкой смотрел на гостя, не успевшего обрести собственную жизнь, а уже спешившего ей торговать дальше.

Реднот мрачно усмехнулся в ответ на слова юноши - много шума, много пыла и отваги, но пустовато в голове. Что ж, в этом был смысл молодости - звенеть, лететь не разбирая дороги и биться о все камни. А те, кто выживет, перешагнут черту юности в зрелость, у тех есть шанс начать думать головой, а не ногами.
- Мстить богине было бы слишком... - он помедлил, обдумывая, было бы это глупо, смело или просто бессмысленно. Подходили все три варианта. - Самоубийством. Плачь о тех, что не вернулись, но не слишком - легко оскорбить память жалостью, а прощение не попросишь уже.
Колдун подбросил в пламя ещё связку трав: дым побурел, запахло землёй после дождя, летом. Мальчишка действительно плохо понимал, чего он просит, но повод ли это отказаться от сделки? Если он маленький и глупенький, так тем проще - будет Редноту навар и выгода, а чужеземцу - расплата за просьбы.
- Я уважаю клятвы, но что от меня ты хочешь, Логан с земли Скоттов? Не я у тебя забрал принцессу, не мне её тебе и отдавать, - он криво улыбнулся - а мог бы, может и не отдал бы. - Коли девушка сама Урсула забрала, так честь это большая - станет одной из её дочерей, обернется русалкой вольной. Не заманишь ты зазнобушку домой, свобода и море ей будут слаще. Забудь, Логан из клана Макинтошей, да возвращайся домой или где счастье сможешь обрести.
Реднот повернулся спиной к гостю, с интересом глядя в пламя - мальчишка всё равно начнет сейчас задавать лишние и опасные вопросы:
- Да, людей твоих не тронут, пищу и одежду дадут в честь рождения новой русалки.

Реднот криво усмехнулся, помешивая щербатой ложкой варево в котле и слушая мальчишку: такие долго не живут, уж слишком резок, слишком явно всех делит на своих и чужих, богов не уважает.
- Легенды очень красивы, но совершенно бесполезны в неумелых руках. На чем же ты собираешься покинуть остров, Логан из земли Скоттов? - неверно мальчик понимал, куда попал и к кому, хорохорился, силы не рассчитывая верно. - Ты с дороги то отдохни сперва, людям своим дай в себя придти, счастье своё осознать - далеко не всем удаётся выжить после встречи с Урсулой. А коли торопиться станешь, так придётся тебя успокоить, - колдун не собирался выпускать Макинтоша так просто с острова. - Глянь вот, лучше, в котёл.
Только теперь мужчина выпрямился и обернулся, кивком призывая гостя подойти и взглянуть на варево, стремительно меняющее цвет под рассеивающимися клубами дыма, спиралью поднимающимися под крышу.
Булькающее и шипяще варево постепенно затихало, пока и вовсе не превратилось в зеркальную поверхность, по которой поползли трещины, а вместе с трещинами появилось изображение: далёкий диковинный Мир, подводное царство, где смертным не место. Много дивного в тех краях, но сейчас внимание было устремлено к рыжеволосой, как и ее сестры, русалке, восторженно разглядывающей трезубец. Рыбий хвост, женский торс и длинные распущенные волосы:
- Не ее ли ты ищешь? Ее ли ты хочешь лишить счастья? - Реднот стоял чуть позади юноши. - У всякой магии есть цена. Ты готов заплатить ее счастьем за свою клятву? Подумай, мальчик, ведь это плата, которую хочешь взять с неё ты, а с тебя я возьму нечто совсем другое. Готов заключить сделку? Думай, думай хорошо, Логан из земли Скоттов, время тебе даю до рассвета.

Юнец был непрошибаемо глуп. Реднот устал поражаться, как отец Логана из земли Скоттов вообще доверил ему людей и отпустил в море. Недальновиден и спесив. В речи Макинтоша было много огня и гордыни, но ни капли здравого смысла, если он думал, что у него есть выбор или что получится прямо сейчас пуститься на поиски рыжей принцессы. Молодость ли тому виной и неопытность, либо же безответственность в особо изощренной форме и отсутствие думать чуть вперед – вождь сказать не мог. Да и не хотел разбираться с мальчишкой, если этим не удосужились заняться его родители.
- Ты слишком глуп, если считаешь, что так ускоришь свои поиски, отказавшись от отдыха. Особенно сейчас, когда ты отвечаешь не только за себя, но и за своих людей, и принцессу, которую желаешь спасти, - быстрый ответ лишь подтверждает горячую голову Логана, да только важные решения так не принимаются. Ну да богиня с его желанием сунуть голову в морскую пучину и сгинуть там. – Лунный месяц – достаточный срок, чтобы вернуть девушку обратно, если суждено такое. И не хватит и целой жизни, если на роду ей написано остаться русалкой. Не знаю я, как не можешь знать и ты, чем обернётся твое желание исполнить долг. Ты можешь злиться, сколько тебе вздумается, торопиться – бесполезно. Сам ты и недели не продержишься, а то и ещё меньше проживешь, ввязавшись по горячности во что-то. Что ж, Логан из земли Скоттов, будь по твоему. Я помогу тебе и дам подсказки, - Реднот достал холщовый мешочек из-за пояса и высыпал на ладонь порошок. – В уплату возьму твоего первенца. И люди твои останутся покуда здесь, где безопасно. Или ты и их собрался за своей принцессой тащить на смерть? – мужчина усмехнулся и высыпал содержимое ладони в котел. Варево подернуло рябью, видение померкло. – А теперь ступай, поешь и поспи. Успеешь ещё головы лишиться.