Внешний мир не вызывал ничего кроме отвращения. Чем больше Реджина узнавала о нем, тем сильнее тосковала по сказочной стране, в которой не было дурацких полутонов. Черное и белое прекрасно уживались вместе, а порой здорово облегчали жизнь. Захотела новые игрушки? Пошла и взяла. Наигралась? Забросила в дальний угол темницы и забыла. Все до безобразия просто. Чего при всем желании нельзя сказать об этом мире. Она до последнего думала, что избавиться от ребенка не составит труда, но тучный темнокожий мужчина в нелепых очках быстро развеял эти иллюзии.
Младенца отправили на медицинский осмотр, и все время, пока с ним возятся врачи, Реджина должна была оставаться в Бостоне. Заверения, что они уже прошли полное обследование в Сторибруке, не произвесли на мистера с банальной фамилией Смит ни малейшего впечатления.
Воздух в ваших краях, процедил он сквозь зубы, может быть и замечательный, а вот в квалификации мистера Вейла позволю себе усомниться.
Реджина с удовольствием сказала бы на это... много чего, в том числе непечатного, но инстинкт самосохранения призывал молча подчиниться. Она не в Зачарованном лесу, где ломала обнаглевших крестьян щелчком пальцев, и даже не в родном Сторибруке, городе марионеток. Потому, прикрыв на мгновение глаза, она шумно втянула воздух и очаровательно улыбнулась.
- Я вернусь через два часа. Надеюсь, этого времени вам хватит.
Толстяк нахмурил брови и, не сказав больше ни слова, уткнулся в лежащие перед ним бумаги. Никак решил, что она останется с мелким до конца, посмотрит на его страдания, ещё раз взвесит решение и, возможно, передумает. Реджина не исключала такой возможности, поэтому и спешила поскорее оказаться вдали от переноски, в которой без конца, словно предчувствуя расставание, хныкал ребенок. Не оглядываясь, она вышла из кабинета, подняла воротник пальто и быстрым шагом направилась к лифтам.
Из неё не вышло матери года, но за три недели она успела привязаться к внуку ненавистной Белоснежки. Карапуз больше не рыдал ночи напролет, все чаще улыбался, а позавчера, укладывая спать, Реджина увидела в серых глазах осмысленное выражение. Неприятно признаваться, в первую очередь себе, но ей будет не хватать ребенка. Она слишком сильно привязалась к нему. Сверчок говорил, ребенок сможет заполнить пустоту в душе, а на самом деле стал смыслом всей жизни.
Всю дорогу Реджина проклинала ростовщика, подстроившего всю эту ситуацию, потом отчаянно вспоминала, зачем вообще насылала проклятие. Думала, ненависть к Белоснежке перекроет привязанность к мальчишке, но с ужасом обнаружила, что падчерица не вызывает прежних эмоций. Прошло слишком много времени, воспоминания не исчезли, нет, они покрылись легкой дымкой, потеряли яркость. Она думала о разбойнице Белоснежке, а видела скромную учительницу младших классов, робко отводящую глаза.
Ненависть не помогла, поэтому Реджина переключилась на само проклятие. Мальчишка - ключ к разрушению. Мэра Миллс не особо любили, но уважали, прислушивались, а кто-то был даже благодарен. Всё это притупляло чувство собственного одиночества. Но когда чары спадут, в ней снова увидят Злую Королеву, и все вернется на исходную. Возможно, да и то не факт. До недавних пор Реджина даже не задумывалась о другой стороне медали, по дурости поверив, что проклятие - билет в один конец. Теперь же до потери пульса боялась последствий. И страха вполне хватило, чтобы убедить себя в необходимости вернуть ребенка в систему. Но, благодаря махинациям Смита, от уверенности не осталось и следа. Реджина не сомневалась, если бы задержалась в кабинете минутой больше, ушла вместе с Генри. Что ж, остается надеяться, что мальчика не будет, когда она придет подписывать отказ.
Реджина остановилась напротив стеклянной витрины кафе. Она не рискнула уходить далеко, не из страха потеряться, просто в большом городе, полном незнакомых людей, чувствовала себя неуверенно. Взвесив все за и против, решила-таки переждать пару часов за чашкой кофе, а заодно еще раз мысленно прогнать сценарий трагических событий после снятия проклятия, чтобы вернуть боевое настроение. Раз в этом мире приходится запихивать подальше королевское достоинство, то хотя бы настроение оставит при себе. В следующий момент она решительно толкнула дверь. Раздраженно подняла глаза на колокольчик, известивший персонал о новом клиенте, и сразу же направилась к угловому столику, подальше от посторонних глаз.

Ничего не предвещало, что этот день может стать хуже, но мироздание, похоже, решило взять реванш за спокойно прожитые годы. Когда неповоротливая девчонка выронила поднос, по лицу бывшей Королевы промелькнула тень презрения. Разве можно быть такой растяпой? Одна радость, что официантка уронила заказ прежде, чем принесла ей. И отвратительная черная лужа расплывается на кафельном полу заведения. Потому что сменной одежды не прихватила, не посчитала нужным. Что ж, хотя бы в этом ей повезло, чего нельзя сказать о никчемной Глэдис, обломавшейся на щедрые чаевые.
Реджина так была увлечена попытками испепелить идиотку взглядом, что не сразу заметила вооруженных психов, скрывающих лица за уродскими масками. Она замерла, неестественно выпрямившись, и не сводила взгляда с приближающегося парня. Злая Королева, случись подобное в Зачарованном лесу, от души бы посмеялась над безумством храбрых, а потом изящным движением руки свернула засранцу шею. Мэр Миллс, держащая в ежовых рукавицах Сторибрук, натравила бы на него верного пса — Грэма, а труп потом бы спрятали сообща на задворках городка. Но здесь и сейчас не было шерифа, не говоря уже о магических преимуществах, присущих сказочному королевству.
Расстояние стремительно сокращалось, а вместе с ним рос и страх. Заползал в душу ядовитыми щупальцами, сковывал мышцы, лишая возможности двигаться и соображать. Последний раз Реджина чувствовала что-то подобное в незапамятные времена, кажется, ещё до замужества. Она продолжала буравить «маску» взглядом, не замечая ничего вокруг, а внутри оживали давно забытые чувства.
Появление нового действующего лица не произвело на Миллс ни малейшего впечатления. Она наблюдала за разворачивавшейся драмой с тем же выражением, с каким могла бы смотреть дешевый боевик по телевизору. Вот ненормальный самоубийца, решивший уйти героем, скручивает одного, а вот он же разговаривает с кем-то персонала. До Реджины доносились лишь отдельные слова, впрочем, едва ли она понимала их смысл. В голове по-прежнему не было ни одной мысли, а пальцы судорожно сжимали салфетку.
«... полицию?!» - лёд, сковывающий разум, треснул.
Чего-чего, а встречи с правоохранительными органами, точно не надо. Толстяка не слишком заинтересовал городок, которого нет ни на одной карте США, его вниманием всецело завладели хрустящие бумажки. Полицейские тоже бывают разными, но нет никакой гарантии, что не нарвется на дотошных борцов за справедливость.
Мозг, ещё минуту назад отказывавшийся реагировать на происходящее, заработал с удвоенной скоростью.
Реджина скользнула взглядом по присутствующим, прикидывая, не услышат ли они, если представится. Вроде бы не должны, но решила не рисковать, ограничиться нейтральным:
— Реджина.
Упершись ладонями в столик, вскочила, опрокидывая стул. Последнее сделала специально, чтобы как-то дать выход раздражению, пришедшему на смену страху. Кто... кто просил спасителя-идиота вмешиваться? Она сама могла бы справиться.
Никто не удерживал её силой, могла развернуться и убежать, но «рыцарь» наверняка помчится следом. Они же такие, все эти доморощенные герои, и неважно, откуда родом, из сказочной страны или мира без магии. Импровизированный план был до смешного банален. Заставить мужчину покинуть вместе с ней кафетерий, а потом увести его подальше отсюда до приезда полиции.
— Нет. Нет, я не в порядке. Мне надо на воздух, - прошептала Реджина, старательно изображая из себя кисейную, перепуганную до смерти идиотку. - Здесь слишком душно.
И первой шагнула к двери. Идиотов-грабителей старательно игнорировала.
Так ведь поступают с теми, кто пугает до чертиков?
Да. Так. Наверное.

Если голова и шла кругом, то только из-за невероятного количества идей, каким образом поскорее избавиться от этого рыцаря без плаща и кинжала. Всё-таки сбежать? Реджина невольно поморщилась, представив, как мчится на шпильках через оживленную улицу, уворачиваясь от снующих туда-сюда машин. В принципе на безрыбье и это вариант, но что делать с тем обстоятельствам, что через неполных два часа ей нужно вернуться в медицинский центр, который на минуточку находится напротив злополучного кафе. Ну, хорошо, не напротив, а через два-три здания, что совсем неважно. Суть дела от этого не меняется. Реджина имела смутное представление о доблестных защитниках правопорядка, да и источником знаний выступали телепередачи, сериалы, фильмы и немного книги. Если главные персонажи были практически неуязвимы, в какой-то степени даже гениальны, то рядовые офицеры, выезжающие на подобные вызовы, выставлялись нерасторопными увальнями. Они могут провозиться чёрт знает сколько времени. Кто-нибудь глазастый может заметить, что она вернулась. Не факт, конечно, но зачем лишний раз рисковать? Прямо сейчас в здание центра тоже не войдёшь, из-за несного помощника, по всей видимости решившего идти до победного конца.
Оказавшись на улице, она нервно одёрнула манжеты пальто, смерила мужчину задумчивым взглядом, прикидывая, а не предложить ли ему денег. На мгновение задержалась на его холёной физиономии. Нет, это вам не простачок Смит... Здесь нужно брать хитростью. Даже если парень с чудным именем Чарльз какой-нибудь альфонс, охотящийся на состоятельных одиноких дамочек, одним чеком от него не откупишься. Чего доброго, ещё включит обиженного, и придётся утешать, иначе вообще не отстанет.
— Покрепче мне сейчас не помешает. Но... прямо здесь? - голос предательски дрожал. От злости и негодования, но Реджина не пыталась скрыть ни того ни другого, рассудив, что со стороны сойдёт за последствия пережитого волнения. Она скользнула взглядом по соседним зданиям, с удовольствием отмечая, что рядом нет ни одной забегаловки, сплошь магазинчики и сувенирные лавки. - Боюсь, я не готова туда вернуться... просто не смогу.
Прислонившись к стеклянной витрине, Реджина уставилась на носки своих сапог.
Расчёт был прост. Либо Чарльз выносит из кафетерия бутылку бурбона и два стакана, предлагает выпить прямо здесь или пройти в машину, если таковая у него есть. Либо поймёт, что имеет дело с весьма изысканной женщиной, с которой такие трюки не пройдут, и попытается найти другой выход из сложившейся ситуации.
Он много говорил, наверное, пытался таким образом отвлечь её от произошедшего. Отчасти у него получилось, потому что подозрительный зверек, живущий в душе Её Величества, всеми четырьмя лапками вцепился в слова про сбеживших из детского дома детей. Она снова вспомнила мальчишку, почему-то представила на месте подростков и внутренне содрогнулась. Не такой судьбы она хотела своему сыну, совсем не такой.
Её пальцы сжались в кулаки, и она непроизвольно стиснула зубы. Опять двадцать пять. По какой-то причине не получалось думать о ребенке... как о чужом.
— Может, мы можем дождаться полицию где-нибудь в другом месте? - довольно резко предложила Реджина, отмахиваясь от мыслей про мальчика и предпринимая отчаянную попытку взять ситуацию под контроль. - Здесь не слишком... комфортно, - и снова быстрый взгляд на дверь кафетерия.